Дверь закрылась, водитель произнес несколько неразборчивых слов и машина сорвалась с места. Стартовая скорость автомобиля была таковой, что Парсонса вдавило в сидение. Повернувшись головой к окну, он наблюдал за мелькающими снаружи огнями.
Мысль о том, что его хотели только что убить не покидала его.
2
Они ехали молча и к Джиму, который уже полностью пришел в себя, вернулась способность анализировать ситуацию.
Все было как нельзя плохо. Он чуть не погиб и теперь сидя рядом с представителем неизвестной ему цивилизации, мчится навстречу неизвестности, которая впрочем его и не очень пугала.
— Фюр венис а тартус? — фраза, произнесенная водителем, мгновенно вывела Парсонса из оцепенения.
Несмотря на то, что Джим не понял ни одного слова, этот язык показался ему до удивления знакомым. Казалось, что вот-вот он ухватит смысл сказанного.
— Е клейдис повей ен сагис новатс? Фюисди хист? — теперь уже медленно, с явной расстановкой слов проговорил юноша.
— Синтетический язык! Ну конечно же! — внезапно осенила Парсонса счастливая мысль. — Гибрид всех языков — язык будущего, как же я не понял сразу!
Джим знал четыре языка, что по его мнению, могло дать ему возможность включиться в процесс общения с окружающим миром в самые короткие сроки.
— Меня зовут Джим Парсонс. Я здесь никогда не был. Где я?
Этот вопрос он задал на английском и повторил по-французски. Водитель удивленно посмотрел на него.
— Ты хотел убить меня? — эта фраза прозвучала на латыни.
Его собеседник медленно пожал плечами.
— Фюр их…
И все-таки что-то изменилось в его голосе, и это что-то очень насторожило Парсонса. Он уже понял, что таким образом вряд ли чего-то добьется. Он опять почувствовал страх.
А между тем автомобиль выехал на весьма оживленную магистраль. Впервые Парсонс увидел прохожих. Это были не одиночки, спешащие по своим делам, а целые толпы молодых мужчин и женщин, слоняющихся вдоль шоссе по широким тротуарам, вдоль ярко освещенных витрин, уходящих ввысь небоскребов.
Водитель резко сбросил скорость и Джим смог разглядеть окружающую его публику. Те, кого он видел, удивительно походили друг на друга. Примерно тот же возраст, что у его нового знакомого, тот же тип лица и цвет кожи, да и одеты они были в узкие брюки и туники, на которых виднелись изображения различных животных, птиц и рыб. Джим сразу обратил внимание на то, что люди, помеченные одними и теми же животными держались отдельными группами. Было во всем этом какая-то клановость.
Машина остановилась. В салоне зажегся свет. Водитель медленно повернулся к Джиму. Внезапно его лицо исказила гримаса брезгливости.
— Не бист сик?!
Эта фраза была сказана настолько громко, что часть прохожих, стоявших поблизости, обернулась в их сторону.
— Ие бист сик! — еще громче, срываясь на крик произнес юноша.
Парсонсу показалось, что он узнал последнее слово. Да и тон, которым были сказаны эти слова, выражение лица юноши, не оставляли никакого сомнения.
— Я больной? — удивленно переспросил Джим. — Нет, я не больной, я вполне здоров.
Однако водитель уже не слушал его. Казалось он впал в истерику. Парсонс с беспокойством посмотрел вокруг и увидел, что около машины собираются любопытные. Дело принимало серьезный оборот.
— Послушай, друг… — как можно мягче обратился он к водителю.
Однако тот, казалось, и не слышал его слов. Повернувшись вполоборота к приборной доске, он быстро нажал какую-то кнопку и дверь рядом с Парсонсом открылась.
Юноша явно указывал ему покинуть машину. Нехотя, Парсонс приподнялся с сидения, однако, выглянув наружу, быстро сел обратно. То, что он увидел не на шутку испугало его. Это были лица людей, собравшихся вокруг автомобиля. Так же как и на лице водителя, на них застыла смесь отвращения и ужаса. Ропот в толпе усиливался. Женщина, стоявшая ближе всех к Джиму, осторожно коснулась рукой его лба и тут же отдернула ее.
Парсонс все понял. Их испугала его белая кожа. Конечно, для этой темно-коричневой публики он либо больной, либо редкий урод. Толпа увеличивалась. В ее поведении явно появилась агрессивность.
Джим вцепился в плечо водителя.
— Вы не можете оставить меня здесь, — взмолился он запинающимся голосом, — они меня убьют.
Вряд ли юноша понял, что говорил Парсонс, однако его умоляющий тон очевидно подействовал на него.
Дверь резко зарылась и машина рванула с места.
Будучи не в силах унять дрожь во всем теле, Джим откинулся на спинку сидения.
— Спасибо, — пробормотал он.
Его собеседник полностью проигнорировал проявление благодарности, продолжал гнать машину по шоссе.
Неожиданно свет за окнами начал пропадать: они свернули на темную неосвещенную дорогу.
Проехав около мили, машина остановилась. Дверь рядом с Парсонсом вновь открылась. Он понял, что на этот раз поездка для него закончилась.
— Еще раз благодарю, прощайте, — произнес он, неуверенно протягивая руку.
Юноша никак не прореагировал на эти слова, продолжая смотреть в темноту, которая простиралась перед лобовым стеклом автомобиля.
Парсонс медленно вылез из машины. Дверца со свистом захлопнулась и автомобиль рванул с места.
Джим огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Сквозь темноту проглядывались силуэты неосвещенных приземистых сооружений. Стояла полная тишина и только шелест бумаги проносимой ветром мимо его ног иногда ее нарушал. Сзади раздался какой-то шум. Парсонс резко обернулся и увидел проносящийся невдалеке знакомый автомобиль. На мгновение он остановился, дверца водителя открылась и к ногам Джима полетел какой-то предмет. Затем мотор взревел и машина скрылась из виду так же внезапно, как и появилась. Парсонс наклонился и подобрал то, что ему бросили. Это был его серый чемоданчик. Присев на корточки, он положил его себе на колени, стер рукавом прилипшую грязь и бережно открыл крышку. Вспыхнувшая лампочка осветила содержимое. Джим облегченно вздохнул. Все было на месте. И кажется ничего не пострадало. Вид медицинских инструментов, лекарств и разных принадлежностей, аккуратно разложенных по ячейкам приободрил его. Он перестал чувствовать себя таким беспомощным.
Бережно опустив крышку, он встал и пошел к ближайшему строению. Подойдя к нему вплотную, он разглядел одноэтажное приземистое здание, вход в которое был закрыт массивными двустворчатыми дверями. Все это очень напоминало склад или ангар. Опять у его ног зашелестела бумага. Парсонс нагнулся и поднял обрывок, судя по всему листовки. На ней была изображена фотография человека. Ниже шел текст. Достав из кармана миниатюрный фонарик, он принялся изучать содержимое. Он не ошибся, полагая, что язык этой местности ему чем-то знаком. Текст был напечатан латинскими буквами и при внимательном прочтении был вполне понятен. Это была смесь итальянского, испанского и английского языков, преобразованная под латынь.
Парсонс аккуратно сложил обрывок и сунул его в карман. Будет время — он займется этим языком. А сейчас нужно подумать о пище и ночлеге.
Ангар, перед которым он стоял, явно был пуст и прочно заперт. Джим пошел вдоль тротуара. Вскоре он натолкнулся на довольно-таки внушительную кучу мусора, лежащую прямо посреди тротуара. Пошарив руками в темноте он нашел металлический прут и принялся разбрасывать им мусор, освобождая себе проход. Внезапно где-то внизу загудел мотор. Мусор медленно заколебался и начал проваливаться под землю.
Через минуту тротуар был чист. Как ни присматривался Парсонс, никаких следов мусороуборочной машины он не заметил. Удивленно пожав плечами, он пошел дальше.
Вскоре он увидел полоску света, пробивающегося из-под закрытой двери точно такого же ангара, который он уже осматривал. Подойдя к ней, подергав ручку, он убедился, что она закрыта на замок. Делать было нечего и Парсонс открыл свой чемоданчик.
Осмотрев инструмент, он остановился на лазерном скальпеле с автономным питанием. Прошитый в нескольких местах лазерным лучом, замок вышел из строя и Джим медленно открыл дверь. На мгновение его ослепил яркий свет. Когда зрение вновь вернулось к нему, Парсонс увидел огромное ярко освещенное пустое помещение возле входа в которое, используя пустые короба как стулья, сидела группа мужчин и женщин. Один из них, мужчина лет тридцати, высокий, стройный негр с европейскими чертами лица, наливал из графина в стакан сидящей перед ним женщины какую-то прозрачную жидкость.